Это было сделано с целью сбережения деревянного покрытия санкт-петербургских улиц. Заложив Петербург, государь Пётр I сразу же принялся заботиться о его улицах. Прокладка каждой новой улицы утверждалась им лично.
Сперва это были всего лишь просеки. Даже главная улица — Невская перспектива — была только просекой от Адмиралтейства к Новгородской дороге. Никакой мостовой на ней не было: по краям для отвода воды были прорыты две обычные канавы. Первые мостовые в городе были деревянными, и Пётр настоятельно заботился о них.
12 сентября (1 сентября по ст. ст.) 1715 года Пётр I издал строжайший указ:
Великий Государь указал в Санкт-Петербурге публиковать свой Великого Государя указ, чтоб с сего времени впредь скобами и гвоздями, чем сапоги мужские и женские подбивали, никто не торговал и у себя их не имел; также и никто, какого б чину кто ни был, с таким подбоем сапогов и башмаков не носил; а если у кого с таким подбоем явятся сапоги или башмаки, и те жестоко будут штрафованы, а купецкие люди, которые такие скобы и гвозди держать будут, сосланы будут на каторгу; а имение их взято будет на Его Великого Государя.
Историки предлагают нам войти в положение Петра: в новорожденной столице к тому времени проживало чуть ли не сто тысяч народа, и каждый норовил ступить на деревянный настил, прикрывающий болотистую местность. Надо же обывателю проявлять сознательность. Но несознательный народец не спешил радоваться рачительности своего самодержца: деревянный тротуар, глядишь, еще поскрипит год-другой, а вот сапоги без набоек снашиваются втрое быстрее, так никакой обувки не напасешься... Правда, роптать в открытую опасались: государственные интересы и в те времена ни в какое сравнение с заботами маленького человека не шли, а потому язык полагалось держать в известном месте.
Также с домовладельцев требовали содержать в полном порядке и фасады, и кусок дороги, на которую выходило жилище, и палисадники с деревьями и кустами. А тем, чьи окна выходили на Неву, Мойку и прочие Фонтанки, дополнительно было предписано «против своего двора сваи бить и землею засыпать крепко-накрепко». Такова была плата за вид на воду...
Кстати, в тех хрониках есть и такой эпизод. Как-то Петр I вместе с Девиером застряли в экипаже на мосту. Причина конфуза быстро выяснилась: из настила украли несколько досок, вот колесо и провалилось. Царь не стал по такому поводу собирать совет безопасности, а просто принародно несколько раз огрел генерал-полицмейстера тяжеленной тростью по спине — за упущения в службе, для пущего радения в сохранении городского бюджета.
Позднее на Городовом острове (нынешняя Петроградская сторона) начались работы по мощению дорог булыжником. Петр издал "Указ о привозе на речных судах и сухим путем на возах, приезжающих к Санкт-Петербургу, по определенному числу диких камней". В указе точно оговорено, какое судно сколько должно везти камней. Этот указ действовал больше 60 лет.
Может быть, многим это и не нравилось, но камень в Петербург, тем не менее, везли. Но более дешевой и привычной для россиян оставалась деревянная мостовая — это стало особенно важно после 1718 года, когда каждый домохозяин был обязан устроить и поддерживать в порядке мостовую напротив своего дома. Позднее тротуары начали делать из каменных плит, затем появилась торцовая мостовая, диабазовая брусчатка и, наконец, асфальт.
