Мария Фёдоровна (Феодоровна); до перехода в православие — София Мария Доротея Августа Луиза Вюртембергская — принцесса Вюртембергского дома, вторая супруга российского императора Павла I. Мать императоров Александра I и Николая I.
Стояла у истоков Императорского человеколюбивого общества, Повивального института, училища ордена святой Екатерины, а также ряда других филантропических заведений.
София-Доротея родилась 25 октября (14 октября по ст. ст.) 1759 года в Штеттинском замке (там же, где родилась и Екатерина II), где её отец (подобно отцу Екатерины) служил комендантом. Происходила из монбельярской ветви Вюртембергского дома; детство провела в "беспритязательном" (по выражению Н. К. Шильдера) имении Этюп на территории современной Франции.
Отец — принц Фридрих Евгений Вюртембергский — состоял в прусской службе и лишь под старость сделался владетельным герцогом Вюртембергским. Молодая принцесса рано усвоила те взгляды, которые выражены в "Philosophie des femmes" — стихотворении, занесенном в тетрадь будущей императрицы: "нехорошо, по многим причинам, чтобы женщина приобретала слишком обширные познания. Воспитывать в добрых нравах детей, вести хозяйство, иметь наблюдение за прислугой, блюсти в расходах бережливость — вот в чём должно состоять её учение и философия".
После смерти первой жены цесаревича Павла Натальи Алексеевны в 1776 году прусский король Фридрих II организовал брак Софии-Доротеи с наследником русского престола, который приехал познакомиться с ней в Берлин. Для этого пришлось расторгнуть её помолвку с принцем Людвигом Гессенским.
На этот раз, среди немецких принцесс, из которых по традиции поставлялись невесты во все европейские дворы и которые были соответственно вышколены с этой целью, Екатерина сумела выбрать в своем роде совершенство. Едва прошло несколько недель после помолвки, как София-Доротея прислала Павлу собственноручное письмо на русском языке: при первом же свидании, зная о его серьёзных вкусах, она завела с ним речь о геометрии, и на следующий день описывала великого князя своей подруге, г-же Оберкирх, в самых лестных выражениях и признавалась, что "любит его до безумия". При этом, выйдя за него замуж, она чуть ли не каждый год дарила ему по
По отношению к свекрови молодая великая княгиня вела себя подчёркнуто почтительно и ни в чём не осмеливалась ей перечить, чем снискала благоволение государыни. В 1782 году супруги совершили инкогнито путешествие по странам Европы, представляясь как граф и графиня Северные (дю Нор).
После посещения Версаля, Спа и Аахена они заехали к родителям Марии Фёдоровны в Монбельяр. Здесь, среди дружески расположенной к нему семьи, при полном отсутствии придворного этикета, цесаревич отдохнул и позабыл о политике, наслаждаясь, как он выразился, "спокойствием духа и тела". Графу Н. П. Румянцеву великий князь писал: "Мы уже восемь дней живем в семейном своем кругу. Это совсем новое для меня чувство, тем более сладкое, что оно имеет своим источником сердце, а не ум". Отношения супругов в это время были самые идиллические.
В молодости Мария Фёдоровна описывалась как "близорукая, статная, свежая блондинка, очень высокая, но склонная к преждевременной полноте". С утра до вечера носила она пышное церемониальное платье. "То, что утомляет других женщин, ей нипочем. Даже во время беременности она не снимает с себя парадного платья, и между обедом и балом, когда другие женщины надевают капот, она, неизменно затянутая в корсет, занимается перепиской, вышиванием и иногда работает даже с медальером Лампрехтом" (Ф. Г. Головкин).
До восшествия на престол Павла I великая княгиня не играла роли ни в политике, ни в русской жизни вообще, что объясняется разладом между Екатериной II и её сыном. Она была устранена даже от воспитания своих детей (великих князей Александра и Константина), которых немедленно по их рождении Екатерина II взяла к себе и руководила их воспитанием. Воспитание младших детей было перепоручено Шарлотте Ливен.
Свои будни Мария Фёдоровна посвящала обустройству любимой резиденции в Павловске, где организовала первый в России литературный салон, и изобразительным искусствам. Ей принадлежат "рисунки на молочном стекле свинцовым или цветными карандашами с применением в некоторых случаях акварели, гуаши и масла".
Вслед за восшествием на престол Павла I 6 ноября 1796 года Мария Фёдоровна уже 12 ноября была поставлена "начальствовать над воспитательным обществом благородных девиц". Императрица проявила большую энергию и привлекла в пользу общества много пожертвований. В 1797 году она вошла с особым мнением относительно преобразования общества, высказываясь против раннего поступления девиц (5 лет) в общество для воспитания, стараясь строго отделить благородных от мещанок и проектируя уменьшение числа последних.
Павел I утвердил 11 января 1797 года "мнение" императрицы, не допустив, впрочем, уменьшения приёма мещанских детей. Составленные императрицей правила для приёма детей в "общество" "служат, говорит Е. Лихачёва, ясным подтверждением того, что цель Екатерины II при основании общества — смягчение нравов путём воспитания и образования русского юношества — была оставлена тотчас после её смерти, а государственная, общественная идея, руководившая Екатериной II, была заменена целями сословными и благотворительными".
Мария Фёдоровна долгое время попустительствовала отношениям своего мужа с Екатериной Нелидовой, которые считались платоническими. Как пишет Казимир Валишевский, после рождения последнего сына "целомудренные наслаждения брачного ложа были внезапно отняты у супруга, которого они так долго пленяли: в январе 1798 года, после рождения великого князя Михаила акушер императрицы Иосиф Моренгейм заявил, что новые роды были бы опасны для жизни государыни".
Вскоре после этого цирюльник императора Иван Кутайсов свёл его с Анной Лопухиной. Отношения Павла с супругой испортились до такой степени, что в последние месяцы его правления она пребывала в положении, напоминающем опалу. Мария Фёдоровна 2 мая 1797 года была назначена главной начальницей над воспитательными домами.
Главную причину неудовлетворительного положения воспитательных домов императрица увидела в том, что количество приносимых младенцев было никак не ограничено (следствием была чудовищная смертность среди поступивших детей), а потому 24 ноября 1797 года было велено ограничить число лиц обоего пола, воспитывающихся в доме, пятьюстами в каждой из столиц, остальных приносимых в дом младенцев отдавать в казённые государевы деревни благонадёжным и доброго поведения крестьянам на воспитание, с целью приучить питомцев правилам сельского домоводства; мальчиков оставлять у крестьян до 18-летнего возраста, девочек до 15 лет.
В воспитательном доме должны были воспитываться лишь совершенно слабые дети, требовавшие непрестанного ухода. После гибели супруга Мария Фёдоровна добилась от сына если не расправы над основными заговорщиками, то по крайней мере их удаления из столицы. В Павловске она давала полную волю своей скорби:
Здесь, подобно печальной тени, удручённая горем, Мария Феодоровна, одетая в глубокий траур, бродила по ночам среди мраморных памятников и плакучих ив, проливая слезы в течение долгих, бессонных ночей. Нервы её были до того напряжены, что малейший шум пугал её и обращал в бегство. Самая кровать, на которой Павел испустил последнее дыхание, с одеялами и подушками, окрашенными его кровью, была привезена в Павловск и помещена за ширмами, рядом с опочивальнею государыни.
Почувствовав себя главой семьи, Мария Фёдоровна требовала послушания от венценосных сыновей, сначала Александра, потом Николая. Во время Наполеоновских войн она рьяно отстаивала интересы своих родственников — владетельных князей Священной Римской империи, а после вторжения Наполеона в Россию настаивала на скорейшем заключении мира.
Тем не менее реальное участие императрицы в государственной жизни было ограничено главным образом заботами о женском образовании. Благодаря её покровительству и отчасти содействию в царствование Александра I основано несколько женских учебных заведений как в Петербурге, так и в Москве, Харькове, Симбирске и других городах.
Посетив Московский воспитательный дом в 1826 году и застав его перенаселённым, Мария Фёдоровна распорядилась оставить в составе воспитательного дома только классические курсы, а ремесленные классы для низших сословий — вывести в отдельное Московское ремесленное учебное заведение. Это учреждение, базировавшееся в Слободском дворце, стало ядром будущего МВТУ.
Овдовев, Мария Фёдоровна продолжала жить в своём любимом детище, Павловском дворце, который был ей подарен супругом после восшествия на престол. Ближе к столице для её нужд был приобретён в казну и реконструирован Елагин дворец.
Мария Фёдоровна скончалась в 2 часа утра 24 октября 1828 года — после болезни, начавшейся 12 октября того же года. Погребена 9 ноября в Петропавловском соборе. В том же году император Николай I распорядился образовать для управления благотворительными и сиротскими заведениями IV отделение собственной Е. И. В. канцелярии ("Ведомство императрицы Марии").
