Александр Порфирьевич Бородин — русский композитор, химик-органик, общественный деятель, доктор медицины. Участник "Могучей кучки". Александр Бородин родился в Санкт-Петербурге 12 ноября (31 октября по ст. ст.) 1833 года от внебрачной связи грузинского князя из Имеретии Луки Гедианова (Гедеванишвили) и петербургской мещанки Авдотьи Антоновой. При рождении записан сыном крепостного слуги князя — Порфирия Бородина и его жены Татьяны.
До восьми лет мальчик был крепостным своего отца, который в 1840 году дал сыну вольную и купил четырёхэтажный дом для него и его матери, выданной в 1839 году замуж за отставного военного врача Христиана Клейнеке. В первой половине XIX века внебрачные связи не афишировались, поэтому юный Саша звал Авдотью Антонову (по её просьбе) не "мамой", а "тётушкой".
В 1840-х годах Авдотья (Клейнеке) родила ещё двоих сыновей — Дмитрия Александрова (род. 1844, отец неизвестен) и Евгения Фёдорова (род. ок. 1847, отец — коллежский секретарь, преподаватель немецкого языка Фёдор Фёдоров). С обоими братьями Александр Бородин поддерживал близкие отношения всю жизнь.
Из-за происхождения, не позволявшего поступить в гимназию, Бородин проходил домашнее обучение по всем предметам гимназического курса, брал уроки английского и латыни (по-французски и по-немецки уже в юности говорил свободно), научился играть на флейте, фортепиано и виолончели. Около 1847 года написал концерт для флейты с фортепиано (музыка не сохранилась).
С десяти лет Бородин интересовался химией, которая со временем стала его профессиональным занятием. Занятиям наукой и получению высшего образования препятствовало всё то же «незаконное» происхождение молодого человека, которое, при отсутствии легальной возможности изменения общественного статуса, вынудило мать Бородина и её мужа воспользоваться ведомством чиновников Тверской казённой палаты, чтобы записать сына в Новоторжское третьей гильдии купечество.
Он получил право закончить гимназию и продолжить своё образование в высшем учебном заведении. Летом 1850 года Бородин отлично сдал экзамены на аттестат зрелости в Первой Санкт-Петербургской гимназии, а в сентябре семнадцатилетний "купец" Александр Бородин поступил вольнослушателем в петербургскую Медико-хирургическую академию (ИМХА).
В 1853 году в академии начал заниматься химией под руководством Николая Зинина, который сыграл в дальнейшей профессиональной карьере Бородина решающую роль. Личность Зинина, преданного науке исследователя и вместе с тем заботливого наставника, наложила глубокий отпечаток на личность Бородина.
Во время учёбы в МХА Бородин писал романсы, фортепианные пьесы, камерно-инструментальные ансамбли, чем вызывал недовольство Зинина, считавшего, что занятия музыкой мешают серьёзной научной работе. По окончании ИМХА (в марте 1856 года) начал работать врачом-ординатором Второго военно-сухопутного госпиталя.
В апреле того же года стал ассистентом на кафедре общей патологии и общей терапии ИМХА, чуть позже как ассистент Зинина вёл практические семинары у студентов, а с 1859-м уже читал им лекции по химии.
В 1857 году Бородин выдержал экзамен на степень доктора медицины, а в марте 1858-го в Санкт-Петербурге защитил диссертацию с темой на стыке химии и медицины — "Об аналогии мышьяковой кислоты с фосфорною в химическом и токсикологическом отношениях".
Лето того же года Бородин провёл в Солигаличе (Костромской губернии), где изучал состав минеральных вод местной водолечебницы. Результаты изучения, опубликованные им в 1859 году в газете "Московские ведомости" (№ 130 за 3 июня; работа переиздана в виде отдельной брошюры под названием "Солигаличские солёно-минеральные воды"), послужили открытию лечебного курорта, который существует поныне.
В октябре 1856 года, дежуря в госпитале, Бородин познакомился с Модестом Мусоргским, служившим там же дежурным офицером. Молодой врач и молодой офицер нашли общий язык на почве музыки, их контакты не прекращались и в дальнейшем.
В 1857 году Бородин впервые выехал в Европу (Бельгия, Германия, Франция), исполняя обязанности секретаря и переводчика окулиста царского двора И. И. Кабата. В октябре 1859 года по протекции Зинина Бородин отправился стажироваться за границу для подготовки на должность адъюнкт-профессора химии.
Почти три года он работал преимущественно в химических лабораториях Германии (Гейдельберг) и Италии (Пиза), ездил также во Францию и Швейцарию. В сентябре 1860 года Бородин наряду с Н. Н. Зининым и Д. И. Менделеевым посетил знаменитый международный съезд химиков в Карлсруэ. В 1861 году в Гейдельберге Бородин разработал способ получения бромзамещённых кислот и открыл реакцию, известную ныне как реакция Бородина — Хунсдиккера.
В мае 1861 года в Гейдельберге Бородин познакомился с Екатериной Сергеевной Протопоповой — молодой незамужней женщиной, страдавшей хроническим лёгочным заболеванием и приехавшей в Германию для лечения.
Протопопова оказалась хорошей пианисткой (училась у выдающегося чешского пианиста Шульгофа) и обладательницей абсолютного слуха. Она была поклонницей Шопена и Шумана, устраивала любительские концерты новой (романтической) камерной музыки. Свежие музыкальные впечатления стимулировали интерес Бородина к композиции — появились его виолончельная соната на тему И. С. Баха, струнное трио и струнный секстет, скерцо для фортепиано в четыре руки.
В сентябре здоровье Екатерины Сергеевны ухудшилось, и гейдельбергский профессор дал рекомендацию срочно переменить климат и ехать на юг, в Италию. Бородин сопровождал её в этой поездке. После встречи с профессорами химии Пизанского университета Себастьяно де Лука и Паоло Тассинари, которые тепло приняли русского коллегу, Бородин получил возможность заниматься в университетской лаборатории.
Там в 1862 году впервые в истории химии он получил фторорганическое соединение — фтористый бензоил — и нашёл метод получения фторангидридов карбоновых кислот. В Италии Бородин также не оставлял занятий музыкой и сочинил фортепианный квинтет. В сентябре 1862 года Бородин вернулся в Санкт-Петербург, той же осенью познакомился с М. А. Балакиревым и вошёл в его кружок, ставший впоследствии известным как "Могучая кучка".
В декабре того же года стал адъюнкт-профессором Медико-хирургической академии и начал читать в ней курс неорганической химии. В марте 1864 года возглавил кафедру химии в должности ординарного профессора. 17 апреля 1863 года Бородин женился на Е. С. Протопоповой, которую непрерывно опекал, поддерживая духовно и (не в последнюю очередь) материально, всю оставшуюся жизнь.
Екатерина Сергеевна плохо переносила петербургский климат: осенью она обычно уезжала в Москву, где подолгу жила у матери, возвращаясь к мужу только зимой, когда в Петербурге устанавливалась сухая морозная погода. Однако это всё-таки не гарантировало ей отсутствие приступов болезни, во время которых муж был для неё и врачом, и сиделкой.
Екатерина Сергеевна много курила, страдала бессонницей и засыпала только под утро. Со всем этим нежно любящий и глубоко порядочный супруг должен был мириться. Лето 1865 года супруги Бородины провели на юге Австрии, близ Граца, где Бородин написал Первую симфонию (завершена в конце того же года).
Заслугой Бородина перед обществом является активное участие в создании и развитии возможностей для получения женщинами высшего образования в России: он был одним из организаторов Высших женских врачебных курсов, на которых с 1872 по 1885 год преподавал химию. С 1874 года — казначей Общества пособия слушательницам Медицинских и Педагогических курсов. Один из членов-учредителей Русского химического общества (1868).
Значительное время Бородин уделял работе со студентами и, пользуясь своим авторитетом, защищал их от политических преследований властей в период после убийства императора Александра II. В последние годы Бородин жаловался на боли в сердце. Описание его скоропостижной смерти дано в воспоминаниях М. В. Доброславиной.
Бородин умер от сердечного приступа вечером 27 февраля (15 февраля по ст. ст.) 1887 в казённой "академической" квартире, в разгар общего веселья на организованной им по случаю Масленицы костюмированной вечеринке. Во время разговора с Доброславиной Бородин внезапно потерял сознание и упал. Александр Порфирьевич Бородин похоронен на Тихвинском кладбище в Александро-Невской лавре в Санкт-Петербурге.
