Впервые в России — спектакль-исповедь "Я умею огонь"

Петербуржцев приглашают на спектакль-исповедь человека перед человечеством, свидетеля — перед Судом. "Я умею огонь" расскажет только то о человеке, что он видел сам — лихие девяностые питерских окраин; помнящую блокаду бабушку; выжившую на братском Донбассе музу "с русалочьими глазами" — горести и радости болезненно взрослеющей дочери поколения нулевых.

А сквозь — отчаянная и непобедимая любовь к жизни, к родственной душе, любовь, граничащая с ненавистью. Спектакль — поиск. Спектакль — пляска по минному полю под музыку сфер. Это когда раз — и огонь.

• Автор-исполнитель: Юлия Мамочева
• Композитор: Марина Гутенева

Юлия Мамочева — поэтесса, переводчица, перформансистка. Родилась 19.05.1994 года в Санкт-Петербурге; став призером телешоу "Умницы и умники", в 2011 году поступила в МГИМО и переехала в Москву. 

Юлия — лауреат Бунинской премии, автор семи сборников стихов и литературных переводов, а также ряда прозаических и драматических произведений.

Персонаж Московского городского Театра поэтов под руководством Влада Маленко, эксперт федерального молодёжного форума "Таврида-2016", один из самых юных членов Союза Писателей РФ.

По мнению Андрея Дементьева, Мамочева — "поэт, влюблённый в красоту". По мнению Дмитрия Быкова — "ужас, летящий на крыльях ночи". Состояла в молодёжной редколлегии "Литературной газеты", писала о футболе для "Московского комсомольца". Сама себя называет "человеком-катастрофой".

"Я умею огонь" — 7-я книга поэтессы, увидевшая свет 7 ноября 2017 года, и написанная по мотивам нашумевшего моноспектакля. В рамках данного мероприятия состоится очередная презентация книги автора — Юлии Мамочевой.

Да, такого не представляет даже "Коламбия Пикчерз":
разные до чёртиков, друг к другу — раз и как полюса.
И волшебно же мне от тебя насколько, и как много пишется,
и то сдохнуть хочется, то плясать!

Посреди ночи вышла тут, а из лужи — небо,
и такое красивое, что хоть прямо ори.
У меня же правда подобного никогда, понимаешь, не было,
чтобы как будто, прости за банальность, пожар внутри.

И так оно всё внезапно, стремительно, сама бы себя осудила,
ведь и кажется же, что не клеится, и ну как же я зла!
Но столько со мной за наше время напроисходило,
что вот почти физически слышишь: не зря, не зря!

И, конечно же, значит, отрываться будешь особенно больно,
страшно, с мясом, когда описать не хватает ни сил, ни букв.
Только ради всего вот этого выдержу, вытерплю, ради Бога,
просто побудь пока, в жизни моей побудь.

***

Раскрываю ладонь — и птицы летят на юг:

я умею огонь, а вы бы так не смогли.

Смерть приходит и шепчет: "Да ты же поэт, мой друг!"

Я, смеясь, говорю: поцелуй меня и вали.

Отче наш, не беси меня, ласковый, не беси,

я ищу "БиБиСи" — попадаю на Первый канал;

как же ты меня, Господи, доконал:

я опять без сил.

Умирать нестрашно: закрой глаза и иди,

не мудри, придумывай мантры — смотри и пой.

Это кажется только, что ты беспросветно один:

Смерть по левую руку — дурак, я всегда с тобой.

И пускай звёздной пылью мне тут не марать порог,

но куда вообще себя, сволочь, ни присобачь,

есть в груди эта славная боль по имени Бог,

на устах — СашБаш*.

И пред этою истиной каждый — совсем нагой.

И под эту вот песню — пляши, пляши на костях!..

Я умею огонь. Я просто умею огонь.

Он большой, как стяг.

*** 

Гимн любви

...Так вот сидишь на тёплом и скользком, болтаешь ногами в Неве,
слушаешь город, скрипучий, как песня Летова,
и себя умоляешь боженьку не гневить,
но уже как будто скучаешь по всему этому.

...Когда мне исполнится семьдесят, я буду чуть более подслеповата,
наконец-то, возможно, набью татуху, забью на всё,
но останется мне, как я тебя целовала
и тоска по терпкому вкусу меня спасёт.

Я куплю себе скрипку, научусь пиликать (не в такт)
обо всём, что отсюда сквозь годы вспомнится.
Это будет до жути угарно — да будет так:
всё равно ж не исполнится!..

Потому что уже не в Неве мои ноги — в московских лужах
и #шотамухохлов актуальней боёв Цхинвала.
Не гневи, Юля, Бога.

...А он забирает лучших.

Моё лучшее было,
ведь

я

тебя

целовала.

Не подумай: с тех пор не храню ни молчания, ни целибата,
и не прячусь, как это вот солнышко предосеннее.
Просто я целовала. Я тебя целовала,
что, наверно, и вправду — моё спасение.

Так ночами питерскими, московскими буднями,
если что-то не так, а всё прочее до смерти заколебало,
и вообще — когда б захлебнуться слезами бурными,
я лишь знаю, что я тебя целовала.

Вот глядит в меня город из лужи, что лик с иконы,
вот таращится полной луною — тяжелое, синее.
Вот ты — есть. И знаю я, что такое
всесилие.

Юлия Мамочева