Выставка Рашида Доминова «Обратный адрес»

Известный петербургский художник Рашид Доминов, автор выставки в Музее искусства Санкт-Петербурга ХХ – ХХI веков, — оригинальный и самобытный мастер, создавший свой уникальный, неповторимый стиль, в котором органично соединил язык сценографии, художественные особенности восточной миниатюры, пластику Раннего Возрождения и философию символизма.

Его изысканное искусство, представляющее собой причудливый сплав вымысла и жизненных ассоциаций, исполнено чудесной сказочности, необыкновенной нежности и метафорической поэтичности.

Истоки необычного стиля Доминова прежде всего следует искать в театре. Рашид Доминов — театральный художник, и театр у него в крови. Он окончил мастерскую театрально-декорационной живописи Санкт-Петербургской Академии художеств, оформил более тридцати спектаклей в театрах Москвы, Петербурга, Астрахани, Томска, Тулы и Казани.

Что бы ни делал Доминов впоследствии, чем бы ни занимался, будь то эскизы декораций, станковая живопись, книжная графика, он всегда оставался и продолжает оставаться в парадигме театральной сцены. Композиции его работ неизменно воспринимаются как декорации к воображаемой пьесе.

Произведения Доминова переносят зрителя в мир сновидений, воспоминаний детства и грез о волшебных мирах прошлого. Художник легко и непринужденно рифмует времена и эпохи, соединяет разные грани бытия и создает многозначные образы, построенные на основе ассоциаций.

В мизансцене «прошлое—настоящее» для него важны самые незначительные, второстепенные детали. Точнее, именно эти детали, воскрешающие в памяти прошлое, становятся сюжетами картин, теми формообразующими символами, которые имеют глубокие смыслы.

Мир воспоминаний Доминова, овеянный трепетной и сладостной грустью ностальгии, складывается из калейдоскопа всплывающих из глубин памяти картин: освещенной солнечным светом стены, выгоревшего от дневного зноя неба, нахохлившейся птицы, густой тени от вазы, кувшина с букетом диковинных цветов, силуэта цапли на болоте, огромных звезд, сияющих в черной мгле. Это своего рода художественные мемуары ощущений, состоящие из отдельных новелл, каждая из которых возрождает в зримых образах давно ушедшее.

В картинах Доминова не происходит никакого действия — действие подразумевается, но не изображается. Его герои только делают вид, что действуют, а на самом деле они витают в каких-то высших сферах, отрешены и погружены в процесс сосредоточенного созерцания.

Даже время, кажется, остановило свой ход. Настроение отрешенности и созерцательности, светлые пастельные тона, легкие, как дыхание, тени, готические по своей мягкости и бестелесности фигуры — все это невольно вызывает ассоциации с живописью эпохи Раннего Ренессанса.

Рядом с утонченными картинами, написанными в приглушенных, пастельных тонах, соседствуют более декоративные работы, где доминируют яркие контрастные цвета и орнаментальное начало. В них прослеживается влияние искусства восточной миниатюры с ее условностью.

В работе над иллюстрациями Рашид Доминов избегает повествовательности и построчной визуализации текста. Выстраивая каждую композицию, как мизансцену, он использует разный принцип построения сценического пространства. Например, иллюстрации к «Индийским сказкам» превращаются в восточный театр, где герои играют свои роли с нарочитой манерностью, в красочных декорациях, овеянных пряным ароматом Востока.

Совсем иначе решены иллюстрации к трактату «Государь» Макиавелли. Здесь, в архитектурных и пейзажных декорациях Флоренции, вовсе нет героя и ничего не происходит. Парадоксальность визуальной интерпретации текста заключается в передаче состояния ожидания действия, которое подталкивает читателя к размышлениям.

Переплетая пласты времени и истории, соединяя далекое прошлое с современностью, реальность с вымыслом, примиряя Восток с Западом, Рашид Доминов творит красивую легенду о жизни.

С проницательностью восточного мудреца и романтизмом мечтателя он создает свой воображаемый мир, который лучше реального — светлее, радужнее, счастливее. У этого мира и адрес есть — он прописан в ритме линий.

Очарованные сказочным зрелищем, мы неспешно поднимаемся вместе с романтическим героем художника по ступеням вверх, туда, где зажигаются в небе огромные звезды.