Петербургские легенды и мифы — 10 таинственных пространств и событий в Северной столице

Здесь, на самом неделе живёт множество легенд и тайн. Говорят, что когда смотришь на воду, она как будто манит к себе. И упорно твердит молва, что туда вниз тянут мёртвые души самоубийц. Этот каменный массив, за долгие годы своего существования впитал всю негативную энергетику города. Гранитные Обводного канала хранят множество не раскрытых тайн.

Одна очень странная история случилась зимой 1923 года. Во время прокладки теплотрассы рабочие глубоко под землей наткнулись на гранитные плиты, расположенные в виде круга. Поверхность их была испещрена непонятными надписями и знаками, а под центральной плитой обнаружились человеческие кости.

Прибывший на место находки археолог был потрясён. После беглого осмотра он вынес приговор: находка уникальна, поскольку является прекрасно сохранившимся капищем, или захоронением, относящимся к XI-XII векам и имеющим, скорее всего, скандинавское происхождение.

Но судьба уникальной находки оказалась печальной. Ломовые извозчики отвезли гранитные плиты в камнерезную артель, где из них напилили поребрики для мостовых Лиговского проспекта. Человеческие останки сложили в несколько мешков и вывезли на свалку. Происхождение и назначение объекта остается загадкой и по сей день.

Это место и время оказалось и самым подходящим для самоубийц. Пик самоубийств пришёлся на осень 1923 года. Милиция была вынуждена выставить на мостах посты, чтобы всеми мерами препятствовать попыткам граждан преждевременно свести счёты с жизнью. Тем не менее, в том году воды Обводного канала навсегда сомкнулись над головами 89 человек. Спасти удалось лишь одного.

Им оказался товарищ уважаемый — член РСДРП с 1903 года, лично знакомый с В. И. Лениным. Масса достоинств, однако, не помешала ему средь бела дня с диким воплем прыгнуть в Обводный канал с Боровского моста. Ему повезло — вместо глубины он угодил на мелководье, где и сидел с отбитыми ягодицами, пока его не вытащили спасатели.

С неудавшимся самоубийцей занимался психиатр Ефимсон. С 1924 года самоубийства на Обводном резко прекратились. Так продолжалось до начала 30-х. В 1933 году канал вновь захлестнула эпидемия суицида и опять на том же участке —- от Боровского моста до железнодорожного виадука. 107 случаев самоубийств было запротоколировано 28-м отделением милиции, на территории которого находился этот участок.

Свободное время доктор Ефимсон проводил в городских архивах, разыскивая документы, в которых содержались бы сведения о каких-либо таинственных происшествиях, связанных с районом Обводного канала и речкой Волковкой. Поиски привели его к археологу. Гвоздицкий рассказал о находке 1923 года и даже показал ряд рисунков надписей и знаков с каменных плит, воспроизведенных по памяти.

Выходило следующее: обнаруженные плиты представляли собой ритуальное капище. По мнению специалистов, надписи могли быть каким-либо пророчеством или заклятием, на что указывало как наличие символов, так и расположение плит. А в Ленинграде на прежнем месте разразился очередной “бум” самоубийств.

Случилось это, как и предполагал Ефимсон, в 1943 году. В осаждённом городе случаи суицида оставлялись без внимания. В послевоенные годы самоубийства на Обводном продолжались как и прежде: каждый третий год нового десятилетия, вплоть до наших дней — 1993 года. И то, что за всеми этими событиями стоит нечто потустороннее, ясно понимал только один человек.

Таинственные тени бродят у знаменитого памятника Петру Великому в его городе на Неве уже не одно столетие, это мнение передаётся из поколение в поколение. Странную активность замечают учёные и тогда, после открытия "Медного всадника", и по сей день. Памятник Петру I "Медный всадник" находится в самом сердце Петербурга — на Сенатской площади.

Создать памятник инициировала Екатерина II, и императрица выбирала его месторасположение — рядом с Адмиралтейством, которое основал государь. Для возведения памятника императрице посоветовали пригласить французского скульптора Этьена Мориса Фальконе.

Монумент, выполненный из бронзы, получился выдающимся. Свое название памятник "Медный всадник" получил благодаря одноимённому творению Александра Сергеевича Пушкина. И было бы удивительно, если бы взвивающийся в небо Пётр не оброс легендами. Некоторые из них довольно-таки мистические.

Этьен Фальконе всю жизнь мечтал о создании монументального произведения. Воплотить эту мечту ему удалось в России. Императрица Екатерина II поручила скульптору создать конный памятник Петру I. После приезда мастера в Россию в 1766 году началась работа над гипсовой моделью.

Фальконе усердно работал над образом Петра, собирал исторический материал, засиживался в архивах, изучал документы, встречался с людьми, которые общались с императором лично. Как гласит одна из легенд, скульптор провел ночь в спальне государя в его дворце в Летнем саду.

Однажды во сне к нему явился дух Петра Первого. И мастер пообещал, что он будет служить царю верой и правдой, и создаст памятник, достойный великого государственного деятеля. Когда Фальконе начал работать над созданием памятника, возникла проблема. Он думал, где можно найти подходящий камень для постамента.

Скульптору было поручено изобразить Петра всадником, и чтобы монумент стоял на скале, напоминающей по форме морскую волну. А это стало бы символом завоеваний Петра Первого, который сделал выход России к морю. По проекту Фальконе, статуя должна была состоять из отдельных гранитных блоков, поскольку найти цельную глыбу нужного размера было нереально.

Но всё-таки дали в газетах объявление. На него откликнулся поставщик строительного камня для нужд Петербурга — Семён Вишняков. Ему подсказал юродивый. Недалеко от Лахты в незапамятные времена была гранитная скала, которую расколола молния. Из-за этого местные крестьяне прозвали ее Гром-камнем. Также они говорили, что во время Северной войны Пётр Первый не раз поднимался на вершину этого утеса для того, чтобы обозревать окрестности.

По этому поводу существует еще одна легенда. Огромный валун в Лахте назывался Конём. Когда-то на Ладоге был остров Коневец, который закрывал собой проход в иной мир. Чтобы задобрить нечистую силу, каждый год местные жители приносили на нём в жертву коня. Так длилось до тех пор, пока в середине XIV века на остров не прибыл инок Арсений с Валаама.

Он помолился около камня, окропил его святой водой, а на вершине установили крест. Потом из-под камня начали вылетать бесы, превращаться в ворон и селиться на выборгском берегу. Они нашли себе приют на другой скале, которая впоследствии образовалась в форме коня. Вот на её-то, якобы, и указал Семён Вишняков.

Согласно еще одному преданию, в скульптурной композиции "Медного всадника" Пётр I восседает на своём любимом жеребце по имени Лизетта. Этого коня царь купил у повстречавшихся купцов, когда возвращался из Великого посольства. За него он переплатил "100 голландских червонцев".

Петру Первому очень понравилась эта лошадь бурого окраса. И сразу же он назвал её Лизеттой, что, кажется, необычно для коня. Пётр Первый, якобы, назвал её в честь девушки, которая служила при дворе Саксонского короля. И поговаривали, что у царя была с этой девушкой связь. Лизетта была "лошадью одного хозяина", Петра слушалась беспрекословно, но конюхи с ней мучились. Конь прослужил хозяину около 10 лет, а когда умер, Петр приказал сделать чучело. Оно до сих пор хранится в Зоологическом музее.

Когда в 1782 году открыли памятник "Медный всадник", старообрядцы Санкт-Петербурга назвали его "Всадником Апокалипсиса". Гласит еще одна легенда о памятнике. Якобы, царь в месте, где он установлен, перепрыгивал на коне Неву с одного берега на другой. И при этом произносил: "Все Божье и мое". Дважды он перепрыгнул и произнес эту фразу, а на третий раз оговорился, сказав: "Все мое и Божье". Получается, что царь поставил себя выше Бога. Сказав это, царь окаменел. А по другой версии, сказав это, он свалился в воду, простыл и тяжело заболел. А когда он выздоровел, больше никогда ни себе, ни приближенным не позволял богохульничать.

Согласно другому преданию, когда Петр Первый был в лихорадочном бреду, ему померещилось, что наступают шведы. Царь вскочил на коня и ринулся к Неве. Но тут выползла змея, обвила ноги коня, и не дала прыгнуть в воду, чем спасла Петра от гибели.

Змея также является частью скульптурной композиции памятника. Но её ваял не Фальконе, а русский скульптор Гордеев. Змея является третьей точкой опоры скульптуры. Пётр Первый изображён скульптором, указывающим рукой в сторону Швеции, кто был в те времена главным врагом России. И в центре Стокгольма стоит памятник Карлу XII, основному противнику Петра, который указывает рукой в сторону Санкт-Петербурга.

Ещё одна легенда о "Медном всаднике" и очень известная. В 1812 году, когда Петербургу грозила опасность наполеоновского вторжения, государь Александр I распорядился вывезти статую Петра Великого в Вологодскую губернию.

В это время некий майор Батурин добился свидания с личным другом царя князем Голицыным и передал ему, что его, Батурина, преследует один и тот же сон. Он видит себя на Сенатской площади. Лик Петра поворачивается. Всадник съезжает со скалы своей и направляется по петербургским улицам к Каменному острову, где жил тогда Александр I. Всадник въезжает во двор Каменноостровского дворца, из которого выходит к нему навстречу озабоченный государь.

"Молодой человек, до чего ты довёл мою Россию, — говорит ему Петр Великий, — но покуда я на месте, моему городу нечего опасаться!" Затем всадник поворачивает назад, и снова раздается "топот копыт". Поражённый рассказом Батурина князь Голицын передает сновидение Александру Первому, после чего государь отменяет свое решение, и статуя Петра остается на месте.

В годы Великой Отечественной войны ленинградцы считали, что, пока памятники Петру Первому и великим полководцам Суворову, Кутузову и Барклаю де Толли стоят на своих местах не укрытые, враг не войдёт в город. Так и произошло, несмотря на 900 дней блокады гитлеровские войска так и не смогли взять Ленинград. А сами памятники сохранились невредимыми. Только "Медного всадника" укрыли от немецких бомб.

В эпоху рождения Санкт-Петербурга территория нынешнего Марсова поля была местом странным и неприятным. Болото, заросшее колючим кустарником, пользовалось у местных жителей дурной славой. Поговаривали и о резвящихся на нем русалках, и о завывающих звуках, и о блуждающих огнях, заманивающих случайных прохожих.

Однако Пётр I, заинтересованный в заселении и облагораживании левого берега Невы, разбил тут Летний сад и отдал приказ об осушении прилегающей к нему территории пустыря. Именно для этого были прорыты два канала: Лебяжий и Красный, засыпанный в 70-х годах XVIII века.

Болото исчезло, превратившись в более или менее приличный луг, но строительство на нём всё равно не велось. Какое-то время пустырь был местом проведения военных парадов и организованных Петром массовых гуляний, поэтому получил название Потешного поля.

Первым жилым зданием на территории Марсова поля стал дворец, построенный для вдовствующей императрицы Екатерины I. И Потешное поле на время переименовали в Царицын луг.  Хотя обитаемым дворец императрицы был недолго.

По воспоминаниям современников, охочая до сказок Екатерина как-то разрешила пустить в покои странную старуху-чухонку. Но та рассказала императрице совсем не сказки. Старуха поведала, что луг — гиблое место, здесь издревле устраивает свои шабаши водяная нечисть, а иной раз и утопленники на берег вылезают.

Суеверная Екатерина чухонку велела прогнать, но этим же вечером уехала из дворца и больше в нём не появлялась. Царицын луг опустел. Санкт-Петербург рос, расстраивался, появлялись новые улицы и проспекты, но на Гиблом месте по-прежнему никто не селился. Зелёное поле вновь превратилось в пыльный плац, где проводились военные смотры и парады. А в 1805 году на берегу Невы установили памятник Александру Васильевичу Суворову в образе бога войны Марса, и за Царицыным лугом закрепилось название Марсово поле.

Если днём на плацу маршировали солдаты, то ночью горожане там старались не появляться, а неосторожные или беспечные рисковали исчезнуть навсегда. Как это произошло в 1905 году с жандармским унтер-офицером, проезжавшим с нарядом около Марсова поля. Услышав непонятные звуки из темноты, жандарм рискнул в одиночку проверить, кто там шумит. Больше его никто не видел, а утром поймали только испуганную лошадь.

После Февральской революции бывший военный плац превратился в место массовых захоронений погибших революционеров. Первые 180 гробов в издревле проклятую землю опустили 23 марта 1917 года, и погребения продолжались здесь до середины 1930-х годов.

Это добавило мистической жути рассказам о мрачных тайнах Марсового поля. Территорию его привели в порядок, разбили газоны и клумбы, поставили скамейки и фонари, и днём это место выглядело вполне приветливо. Однако по ночам пробудившиеся тёмные силы могли сыграть со случайным прохожим злую шутку. Рассказывают о том, что здесь пропадали люди, или их поутру находили в совершенно невменяемом состоянии, а в психиатрической клинике бедняги говорили об оживших мертвецах и нападении нечисти.

Сейчас экстрасенсы утверждают, что именно неосвященные погребения в земле, пропитанной магией древних ритуалов, усиливают тёмную энергетику этого места. В 1919 году на братской могиле революционеров, похороненных на Марсовом поле, было поставлено надгробье работы известного архитектора Льва Владимировича Руднева.

Как считает исследователь мистических мест Санкт-Петербурга Виктор Степаков, этот памятник, точнее, его форма, увеличивает эманацию тёмных сил и ауру смерти на Марсовом поле. Рассказывают, что в начале XX века Руднев был членом мистической секты поклонников Миктлантекутли – божества подземного мира индейцев Центральной Америки.

Лев Владимирович интересовался эзотерическими знаниями, изучал культы мёртвых и в мемориальном монументе жертвам революции воплотил идеи погребальных храмов ацтеков и майя. Считается, что эти храмы способны каким-то образом накапливать тёмную силу мертвых, и Рудневу удалось разгадать эту тайну. Созданное им надгробье — своеобразный портал, по которому эманации потустороннего мира попадают в мир живых.

Деревянный Екатерингофский дворец появился в 1711 году на южном берегу устья реки Невы как загородная резиденция Екатерины I — жены Петра I. Эти земли царь подарил жене уже через несколько лет после отвоевания у шведов. Неподалёку на соседних островах находились и царский Подзорный дворец, и отведённые их дочерям усадьбы Анненгоф и Елизаветгоф.

К сожалению строения и усадьбы не сохранились, равно как и Екатерингофский дворец. От разобранного на дрова в 1926 году дворца императрицы получила название речка Екатерингофка, являющаяся западной границей всего парка и его старой, западной части.

В XVIII веке вокруг Екатерингофского дворца начал складываться пейзажный парк с искусственными прудами и протоками. Но в то время это был глухой район на самом взморье, среди петербуржцев он считался " Чёртовым углом ".

Только к середине XIX века, когда территорию Екатерингофа передали в распоряжение городских властей, парк, что называется, заново родился. Его территорию расширили, построили многочисленные парковые павильоны, соорудили вокзал — модное в то время сооружение для "увеселения публики".

На какое-то время Екатерингофский вокзал стал центром музыкальной жизни столицы. Парк называли "русским Лоншоном", по имени одного из районов Булонского леса — известнейшего парижского парка. Во второй половине XIX века славная история Екатерингофского парка подошла к своему закату. Часть парка отошла под строительство дач и промышленных предприятий. А остальная территория стала местом воскресного отдыха рабочих Нарвской заставы.

В начале 1930-х годов была предпринята попытка возродить парк. Как водится, надежду возложили на новое имя. Парку присвоили патетическое название: Парк культуры и отдыха (ПкиО). В 1933 году его переименовали в парк имени 1-го Мая, затем в 1948 году в парк имени 30-летия ВЛКСМ. Первоначальное название было возвращено в 1992 году.

Вход в Екатерингофский парк со стороны Лифляндской улицы украшает хорошо отполированная колонна, предположительно установленная здесь по проекту архитектора Монферрана. Колонна стояла на оси главной парковой аллеи и служила ориентиром для въезжающих в парк. В народе ее называют "Молвинским столпом", по имени купца Молво, тот в XVIII веке построил здесь два завода — водочный и сахарный.

С этим сооружением связано несколько легенд, одна из них относится к любимому коню Петра I по имени Лизетта. Легенда утверждает, что на берегу Таракановки будто бы захоронены останки царского скакуна. Никаких указаний на это нет. Но в верхней части колонны легко заметить прямоугольное гнездо, якобы от утраченного некогда барельефа с изображением Лизетты. Люди уверяют, что Молвинский столп — не что иное, как надмогильный памятник Лизетте.

О Лизетте рассказывают легенды, одна другой удивительнее. В первой четверти XVIII века на петербургских улицах время от времени видели свободно гуляющего арабского скакуна — любимого коня Петра I. Конь был необычайно привязан к царю. Об этом в Петербурге слагались легенды.

Рассказывали, что если царь долго не навещал его, то он убегал из стойла и сам разыскивал своего хозяина. Будь то в палатке или на открытом воздухе, во время отдыха или застолья, конь подходил к Петру, охотно ел из рук его приближённых. Если случалось по какой-либо причине откладывать намеченную ранее поездку, и оседланную лошадь уводили обратно в конюшню, она, "как бы, будучи тем обижена, потупляла вниз голову и казалась печальною до такой степени, что слезы из глаз ее выкатывались".

Молвинский столп, если верить фольклору, связан с историей тайного венчания Петра I. Сохранилась легенда, согласно ей, это "таинственное дело" произошло на берегу Таракановки. Здесь якобы стояла деревянная часовенка, где и обвенчались Петр и Екатерина. Часовню через какое-то время как памятную святыню будто бы перенесли в Стрельну, в Сергиевскую пустынь. Но поскольку мемориальной была не только часовня, но и земля, на которой она стояла, то на этой земле, по легенде, поставили памятную колонну, потом уже названную Молвинским столпом.

Сохранилось еще одно старинное предание, оно утверждает, что "в виду своего любимого загородного дворца первая владелица Екатерингофа созидает памятник не кому другому, как своему преданному камергеру, быть может, за неё сложившему во цвете лет и красоты свою голову на эшафоте".

И на этот раз легенда имеет в виду всё тот же загадочный Молвинский столп, но теперь уже в ином качестве. Будто бы это памятник Виллиму Монсу, юному камергеру, унесшему в могилу тайну любви государыни императрицы. И хотя Монса казнили на Троицкой площади, кое-кто в Петербурге поговаривал, что казнили обер-камергера у Екатерингофского дворца, а сама Екатерина находилась вблизи эшафота, рядом с несчастным.

Также существует предание, утверждающее что "Молвинский столп" установлен на том месте, где восторженные петербуржцы встречали уже другую Екатерину, по возвращении её из Петергофа после свержения с престола Петра III и объявления себя императрицей Екатериной II. Эта легенда противоречит той о Верстовой пирамиде, что стоит в сквере на площади Репина. Но фольклор имеет право на многочисленные варианты легенд об одних и тех же событиях, случавшихся якобы в разных местах города.

Михайловский замок был возведён по проекту архитектора Бартоломео Растрелли для императора Павла І в 1797 — 1801 годы. В его проектировании принимали участие архитекторы Василий Иванович Баженов и Винченцо Бренна. Замок был построен в удивительные по тем временам сроки — четыре года.

Для обеспечения такой скорости строительства 6000 рабочих вынуждены были трудиться круглосуточно и без выходных. Для максимально быстрого выполнения работ на строительство замка были переброшены строительные материалы, предназначавшиеся для других строек: декоративный камень, колонны, фризы и скульптуры из Царского Села, дворца в Пелле и Академии художеств; со стройки Исаакиевского собора — фриз, который поместили над главными воротами; из Таврического дворца — наборный паркет.

Согласно проекту замок должен был являть собой неприступную крепость, а завершался сей бастион подъемный мостом. У стен замка протекали воды Мойки и Фонтанки. Назван замок был в честь святого архангела Михаила. Михайловский замок строился в честь младшего сына императора Павла І, князя Михаила Павловича. На строительство откладывались сотни тысяч рублей в год.

Увы, насладиться богатством и великолепием жизни в своем замке Павлу І было не суждено. Император прожил замке со своей семьей всего 40 дней — его убили в собственной спальне. После его смерти, в 1819 году замок был передан Главному Инженерному училищу и приобрёл другое своё название — Инженерный замок.

Здесь в 1838-1843 годах учился и до 1841 года жил Фёдор Михайлович Достоевский. Инженерное училище в Михайловском замке также закончили герой Севастополя Эдуард Иванович Тотлебен, физиолог Иван Михайлович Сеченов, физик Павел Николаевич Яблочков, композитор и учёный Цезарь Антонович Кюи, писатель Дмитрий Васильевич Григорович.

После революции 1917 года в Инженерном замке продолжали работать сотрудники инженерного училища. Великая Отечественная война не прошла бесследно для Михайловского замка – на него упала тяжелая авиационная бомба. В результате этого существенно пострадала Парадная столовая и крыша. С 1991 года в стенах замка расположился Русский музей. На сегодняшний день в музее работают постоянные экспозиции.

Михайловский замок так же, как и многие дворцы Петербурга, оброс тайнами и мистикой. Одна из легенд гласит, что к императору Павлу явился монах. Он предрёк ему рождение сына, которого нужно назвать Михаилом. После чего старец велел построить дворец и назвать его именем ребенка. Что Павел I и сделал.

Следующая легенда повествует нам о необычном цвете стен замка. Будучи на балу, будущая фаворитка Императора случайно обронила свою перчатку, а галантный император её поднял. Перчатка была необычного желто-оранжевого цвета. Этот колер так понравился Павлу, что перчатка тут же была отослана архитектору Бренне, чтобы тот выкрасил сены замка именно в такой цвет. То ли этот цвет так пришелся по душе подданным императора, то ли из чувства преданности, но многие из них поспешили выкрасить фасады своих домов в такой же цвет.

Легенда о юродивой повествует нам о предсказании ею смерти императора Павла І. Он должен был умереть в год жизни равный количеству букв в тексте изречения над главными воротами в Михайловский замок. Следующее придание гласит, что Император предчувствовал свою судьбу, и за несколько дней до своей гибели, вставая из-за стола, произнёс: "Чему быть, того не миновать".

После смерти Павла І, все покинули Михайловский замок. Стали говорить, что в замке по ночам слышны стоны, шаги, а порой можно заметить неяркий свет. Царской семьёй было решила сделать из замка Главное инженерное училище.

Однажды, перевозящие имущество солдаты заночевали в замке. Получив разрешение от старшего офицера на осмотр здания солдаты стали ходить по комнатам. Через некоторое время один из солдат прибежал, бледный и перепуганный. Он утверждал, что увидел привидение держащее свечу в руке.

Следующая "солдатская" история повествует об ефрейторе Лямине, который после развода караула в замке, вышел на крыльцо "по малой нужде". Отойдя немного от здания он увидел в окне третьего этажа парящую в воздухе свечу, будто ее держала невидимая рука.

Все эти истории нашли отклик и у туристов, и у экскурсоводов. Специально для любителей приключений был организован ночной тур по музеям, который включал в себя посещение Михайловского замка. Войдя в замок, туристам рассказывают о жизни замка и о его мифах.