Живопись Исаакиевского собора

Современный собор преподобного Исаакия Далматского, более известный в Санкт-Петербурге как Исаакиевский собор, строился 40 лет. Автор — придворный архитектор Огюст де Монферран "положил на его алтарь" почти всю свою зрелую жизнь. 

В итоге, было воздвигнуто величественное и изумительное здание, приведено в удивительный и красивый вид внешнее и внутреннее убранство, создана богатая и восхитительная коллекция живописи. Живописными работами руководил ректор Императорской Академии художеств Василий Шебуев. Зодчих курировали Николай I и Святейший Синод.

Как возникли росписи

Интерьеры Исаакиевского собора занимают четыре тысячи квадратных метров. Стены и своды сохранили 103 росписи и 52 картины на холсте. Цикл религиозно-исторической живописи выполнен 22 художниками. Среди них знаменитые Карл и Федор Брюлловы, Федор Бруни, Петр Басин, ряд других академиков. И маститые, и малоизвестные живописцы подчинялись единому алгоритму в работе:

• готовили эскиз картины;
• если его одобряла высокопоставленная комиссия из императора, Синода, Монферрана и Академии художеств, выполняли картину в натуральную величину – на картоне;
• лишь затем приступали к созданию полотна или росписи.

При раскрытии библейских тем художники были обязаны соблюдать каноны отечественной академической школы:

• главенство одного героя;
• уравновешенная композиция;
• традиционное цветовое решение: красный, синий, белый тона.

При этом храмовый заказ апеллировал не к ремеслу, а мастерству. Авторы писали душой, а не рукой. А душа, как известно, не знает границ. Если вглядеться, библейским героям Федора Бруни свойствен трагизм, а сюжетам - мистика. Николай Алексеев, напротив, упростил вознесенных до небес персонажей. Другие художники, компенсируя строгость мотивов, не пожалели сил, выписывая детали.

Над Исаакиевским собором трудились тысячи безвестных живописцев, скульпторов и архитекторов, искавших не славы. Благодаря им Петербург получил образцовый собор - эталон единства стиля и содержания; архитектуры, живописи и скульптуры.

О чем молчат стены

Купол собора, или плафон, площадью 816 квадратных метров, по большей части, расписан знаменитым Карлом Брюлловым. Эскиз Богоматери в окружении святых, серия “Страсти Христовы” были закончены живописцем к 1848 году. Он почти расписал огромный купол, когда сырость и холод подорвали здоровье. Взяв освобождение от работ, художник уехал в Италию на лечение.

Дело Брюллова заканчивал товарищ по академии Петр Басин. По мнению искусствоведов, роспись Брюллова доминирует в декоративном ансамбле собора. Она лучше других перенесла Великую Отечественную войну и сырость. Утрата составила лишь 15 % верхнего слоя. И была восстановлена за три месяца - после войны.

Петр Басин - чиновник, променявший карьеру на рисовальные курсы и ставший академиком. Очень плотно был вовлечен в роспись храма. Создал не менее 40 религиозных картин. Ключевые – “Нагорная проповедь” над южными дверями и “Несение креста” в центральном аттике; роспись приделов Александра Невского и Екатерины Великой.

Позже “Несение креста”, “Тайную вечерю” Семена Живаго над главным иконостасом, иконы первого яруса, созданные Неффом, росписи парусов главного купола и пилонов заменили на панно из мозаики по эскизам художников. Этот способ сохранил их от уничтожения.

Изначально для росписи аттика, сводов, куполов использовали технологию французов Арсе - Тенора. Писали маслом по штукатурке, загрунтованной оригинальным раствором: воск, масло, свинцовая окись. Грунт накладывали горячим, затирали, покрывали белилами на масле. Техника не оправдала себя. Не прошло и 15 лет, как краска стала отслаиваться и потребовалась реставрация.

Триумф русских иконописцев

Семен Живаго – сын купца из Рязани, самоучка. Втроем с Тимофеем Неффом и Федором Брюлловым они создали главный иконостас Исаакиевского собора. 30 ликов святых, 12 из них кисти Живаго, смотрятся единым духом.

Выделяются скульптурный образ “Христос во славе”, “Тайная вечеря”, “Моление о чаше” над алтарем работы Живаго, а также Царские врата в обрамлении “Христа-Спасителя” и “Богородицы с младенцем” Неффа. За роспись Исаакия Нефф, незаконнорожденный сын гувернантки, был пожалован чином профессора.

Свои 25 картонов Федор Бруни создал в Италии. Ныне хранятся в Русском музее. Вместе с учениками он перенес 12 сюжетов на своды аттика и плафоны. Все им созданное проникнуто подлинным чувством, бьет по нерву. “Шестидневное сотворение мира” перетекает в трагический “Всемирный потоп” и обнадеживающее “Жертвоприношение Ноя после потопа”.

Любопытно, что “Страшный суд” мэстро итальянского происхождения помещен в восточной части собора, отданной под Новый Завет, где алтарь и иконостас. Тогда как должен бы, по традиции, быть в западной, среди ветхозаветных историй… К сожалению, произведения Бруни пострадали с течением времени больше других.

Что дошло до потомков

За свои полтора века Исаакиевский собор много раз пользовался услугами реставраторов. Самый горький, местами смертельный урон нанесли ему холод, сырость и война. В 40-х годах прошлого века стены и своды были исковерканы осколками бомб и снарядов. Стекла выбиты. В кровле зияли дыры. Великолепные интерьеры заметал снег, мочил дождь, живопись съедали мороз, грязь и сырость. Нашествие варваров фрагментами уничтожило “Страшный суд”.

Пять послевоенных лет ушло на ремонт инженерных сетей и кровли, остекление и очистку куполов от защитной краски, консервацию живописи. Только в 1954 году нашлись средства и силы на возрождение утраченной иконописи. За восемь лет живопись собора преподобного Исаакия Далматского была восстановлена. Управлял сложным процессом легендарный Яков Казаков. Художник-фронтовик, коренной ленинградец, благодаря которому засиял в полном блеске не только собор и Екатерининский дворец Царского Села, но была заново создана уничтоженная итальянская живопись XVIII века в Петергофе, Гатчине, Ораниенбауме, Павловске.